Юрий Архипович Походаев Советский Русский художник. Писал космос и космонавтов. Родился 16 июля 1927 года в городе Ессентуки скончался в 2014 году.
Племянник поэта Сергея Александровича Есенина. Участник Великой Отечественной войны.
Юрий Архипович учился в художественно-промышленном училище им. М.И. Калинина. В 1954 году окончил Московский государственный художественный институт им. В.И. Сурикова. Его учителями были известные мастера В. Бакшеев, С. Герасимов, К. Максимов, А.А. Дейнека, Е.Е. Ряжский. Творчество художника многогранно.
Его пейзажи, натюрморты, портреты, выполненные в лучших живописных традициях русского искусства «Дорога на Архангельск», «Розовая лошадка», «Рыбацкий поселок», «Гранатовый базар», «В горах Азербайджана», «Романтики», «Изобилие», «Переславль-Залесский», «На реке Трубеж», «Новгород», «Полярная звезда».
Таинство Вселенной, мир звезд и галактик вдохновили живописца на создание серии полотен, где романтика земных деяний возносит образ человека-творца.
Часть полотен побывала вместе с космонавтами в международных экспедициях. Теперь это уникальная реликвия: на ней три печати и автографы космонавтов, в том числе и американского. Картина очень истрепалась в невесомости, но художник не стал ее реставрировать, так она и осталась с «запахом» космоса. Критики говорят, что космос никто еще так не ощущал, как почувствовал его Походаев.
Картина, где Гагарин с Королевым стоят у ракеты, долго пролежала дома — главный конструктор был лицом засекреченным. В роду у Походаева художников не было, но родством с Сергеем Есениным и Ниной Стриженовой, солисткой Большого театра, которая не раз была партнершей Ф. Шаляпина, Юрий Архипович гордится.
Художником написаны тысячи полотен. Особая тема в творчестве Походаева — космос. Увидев Юрия Гагарина на Красной площади, художник стал искать встречи с героем. Случай представился на пресс-конференции в АПН. Гагарин согласился позировать, а затем и познакомил с космонавтами и Королевым. Портрет Гагарина художник написал одним из первых.
Вот как он сам описывает эту встречу:
«Меня пригласили в агентство печати «Новости» на встречу Гагарина с журналистами. Зал был забит до предела, царило возбуждение, я чувствовал себя растерянным. Когда появился Гагарин, все стихли. Вопросов было множество, он отвечал и серьёзно, и с юмором, а то даже и смеялся. Складывалось впечатление, что он всё знал о Вселенной, а мы вокруг как дети. Может, так оно и было. Я боялся пропустить хоть одно слово. Наверное, во всём моём облике было что-то не совсем обычное.
Ответив на вопросы, Гагарин не ушёл за кулисы, а направился в зал, в мою сторону. Я стоял во втором ряду. И надо же, напротив меня он приостановился, пристально посмотрел мне в лицо и улыбнулся. Я успел сказать: «Юрий Алексеевич, я не журналист, я художник и очень хотел бы написать ваш портрет. Наверное, это невозможно?» Он ответил: «Для портрета можем найти время. Позвоните мне по этому телефону».
Я сначала не поверил произошедшему. Однако спустя два дня решился позвонить. Но что сказать ему, если дозвонюсь? Трубку взял сам Гагарин. Я спросил: «Вы помните, Юрий Алексеевич, я был в АПН среди журналистов, я художник Походаев Юрий Архипович. Очень хочу написать ваш портрет». Совершенно по-деловому он ответил: «У меня завтра есть окошко. Если вам удобно будет, я к вам приеду на два часа». Договорились, что жду его в своей мастерской.
Когда встретились и поднялись ко мне, я всё ещё с трудом верил, что Гагарин здесь, со мной, рядом. Но вот он спокойно устроился в кресле, я начал писать, успокоился. Ушёл в работу. Очень хотелось уложиться в два часа и написать так, чтобы и мне, и ему понравилось. Тут он спросил: «Юрий Архипович, я заметил, вы на меня смотрите почти так же, как на пресс-конференции, как-то напряжённо.
Почему?» Я ответил: «Юрий Алексеевич, я никогда не общался с человеком, который только что побывал в космосе, а сейчас сидит передо мной. Вы для меня как ангел добра, который с небес сошёл. Я переживаю особое внутреннее состояние, даже объяснить толком не могу». Он ничего не ответил.
Меня поразило, как он позировал – строго, очень профессионально. «Вы знаете, Юрий Архипович», – сказал он вдруг, – я сам ещё не привык, хотя сегодня десятый день после полёта… Я в чём-то не такой, как десять дней, назад, и всё вокруг какое-то другое. Не ангел я, конечно, с небес. Но радостно. Хорошо. Такое дело сделали».
Закончив работу, я расписался в левом углу, он справа оставил автограф чёрной краской, заметив, что ни разу кисточкой не расписывался.
Осмотрев портрет, сказал: «Нравится. Здорово. Нравятся и другие ваши работы на ваших стенах. Я присмотрелся, пока вы работали. А на тему космоса писали?» – «Нет. Я ведь реалист. Если я решил что-то писать, то на натуре должен собрать материал. А так как в космосе я никогда не был и, наверное, не буду, то как его писать?» – «А ничего. У вас такая живопись хорошая, что у вас получится. Постепенно я стал врастать в космическую тему, она стала мне очень близкой, по сути, главной. Я стал частенько приезжать в Звёздный городок».
